Глава 15

Каждое новое путешествие по Ирану меняло меня. Поначалу я была абсолютно уверена в том, что приехала жить в старую, задушенную санкциями из-за ядерного оружия, страну, пестрящую черными хиджабами, где все только молятся по пять раз в день и ничего кроме торговых центров и мечетей не видят. Но вскоре, как оказалось, нужно было просто путешествовать, чтобы разбить еще больше сложившихся стереотипов. Следующим приютом наших воспоминаний стал Шираз. О нем писал Есенин в своих «Персидских мотивах», его воспевал Хафиз.

Находится город в провинции Фарс, которая является исторической родиной персов и персидского языка. Здесь зародилась иранская государственность.

Персией страну называли древние греки, а за ними вслед и другие европейские народы, перенеся название исторической области Фарс — Парсуаш. Это название официально существовало до 1935 года, пока Реза-шах Пехлеви, тот самый казак, построивший стратегически важную железную дорогу, потребовал от всех остальных государств называть его страну Ираном. По некоторым сведениям, эта инициатива исходила от иранского посла в Германии, попавшего под влияние нацистов. Немцы убедили его, что название Иран будет подчеркивать арийское происхождение его жителей. Некоторые ученые осуждали такое решение, считая, что оно лишает страну связи с ее славным прошлым. В итоге в 1959 году новый шах Мохаммед Реза Пехлеви заявил, что в международной практике два названия могут использоваться параллельно.

Прислушиваюсь, что говорит сотрудник аэропорта мужу. Оказалось, билетов на ближайший рейс до Шираза не было. Прикрутив свои ожидания от предстоящего путешествия, присела на серые железные кресла и начала думать о свободных местах, усердно посылая просьбу в космос. Вокруг рассекали большие иранские семьи с огромными багажными сумками. Их, скорей всего, собрали дома заботливые жены, положив все самое необходимое и, как обычно, немного лишнего. Снова получила замечание от строгой женщины в черном за немного выше дозволенной длины штанов. Да, те самые, в которых не пропустили на книжную выставку. Муж объяснил ей, что я иностранка и пообещал немного оттянуть вниз. Наконец нашлись билеты, правда лететь пришлось через остров Киш.

Наступил тот момент, ради которого стоило преодолеть несколько лишних километров. Мы поднимались по Лестнице всех Наций, чтобы войти через Ворота всех Народов в древний город Персеполис. Основал его персидский царь Дарий для празднования весеннего равноденствия или Новруза. Каменные колонны с головами быков молча кричали о славе. Сюда везли подарки со всех уголков Персидской империи, которая занимала половину древнего мира. Главной религией был зороастризм.

Город, со всем своим юношеским максимализмом, уничтожил когда- то Александр Македонский, успев вывести подарки и богатства. Для этого ему понадобилось 10000 мулов и 5000 верблюдов. Драгоценный экземпляр Авесты, священную книгу зороастризма, испепелил. Греки считали персов варварами, хотя их армии никто не сопротивлялся в мирном Персеполе.

Рядом возле нас рассматривали и изучали руины древнего города с горящими глазами иностранные туристы — в основном это европейцы, которых строгий дресс-код не так парил, как история древних персов.

Иранцы очень гордятся своим прошлым. В наше время окрыленного верховного бога Ахура Мазда можно увидеть на ювелирных украшениях, посуде, футболках, на задних стеклах машин и даже на теле в виде татуировок у преданных сердцем. В зороастризме этот безначальный творец, пребывающий в бесконечном свете, олицетворяет мудрость.

Осматриваюсь по сторонам и пытаюсь представить город наполненный жизнью. В голове уже доносится щебет незнакомых редких птиц, среди безмолвного воздуха шумят звонкие ручьи кристальной воды, которую жадно впитывают фруктовые деревья райского сада. Кругом торжествует единство духа, так сильно почитаемое среди зороастрийцев. Сначала добрые мысли, потом слова и, только в самом конце, дела — таков посыл древней религии. Напрочь отсутствует понятие рабство. Мудрый царь, попивая божественный опьяняющий напиток, посвященный Ахуре Мазде, одной рукой поглаживает свою черную бороду, завитую правильными мелкими рядами, другой — ласкает верных благоухающих жен. За каменной стеной его покой охраняют бессмертные солдаты. Увидев нацарапанную надпись на украинском языке, вернулась в наше время. Хмельницкий Семен в 1925 году совершил акт вандализма прямо на Вратах всех Народов, решив увековечить свое имя. Хорошо ли именно так войти в мировую историю? Собрать мысли и вернуться к персам было уже сложно.

Садовник считается одной из самых древних и благородных профессий в Иране. Скорей всего, благодаря персидскому царю Киру. Ведь тот не садился обедать, не поработав как следует перед этим в саду, где росли цветы и фруктовые деревья со всего мира. Черная шелковица в Европу попала именно из Персии. Здесь это растение растет в каждом дворе и считается «семейным».

Над городом великих поэтов снова взошло солнце и поднялось высоко над Вратами Корана. Утренний ветер дул с востока и разносил аромат цветущих роз. В Ширазе их больше трехсот видов. Припекало. Старая шелковица измазала ягодами дорогу в парке, по которой мы устало шли. Уже успели заглянуть к Хафизу и прогуляться по красивому саду Эрам, принадлежащему когда-то одной известной кашкайской семьи. Вдали виднелся голубой бассейн. Больше всего на свете хотелось опустить горячие пятки в холодную воду. Рядом две женщины с маленькой девочкой весело обрывали шелковицу. Они болтали между собой, абсолютно не обращая на нас внимания. Вдруг одна женщина в голубом платке набрала целые ладони ягод и, улыбаясь, протянула нам.

— Угощайтесь!

Искренне поблагодарили и собирались уходить.

— Молодость проходит быстро, берегите свою любовь, — пожелала она нам вслед.

Эти слова еще долго звенели в ушах до самого отеля. Неужели любовь тоже стареет? В это было сложно поверить, а внутри надежда подбадривала, что она у нас так и останется вечно молодой.

На деревянном топчане дымил черный чай. Молча рассматриваю интерьер ресторана. Напротив в огромной печки из белой глины горел огонь, где рядом работал старый пекарь, одетый полностью в белое. В голове всплыла фраза — бесконечно можно смотреть на три вещи: как горит огонь, как течет вода и как работают другие люди. Старик с любовью раскатывал куски теста в лепешки и забрасывал прямо в печь. Чувствовалось, что его работа идеально отточена годами. Через пару минут запах ароматного хлеба разносился по всему залу, дразня голодных посетителей. Усердный труд — завораживал, преданность верному делу — вдохновляла. Скорей всего, этому его научил отец, а отца — дед. И так несколько поколений. Семейное ремесло занимает первое почетное место среди иранских устоев и традиций.

Уходящий день дохнул прохладою через открытое окно прямо на кухню. Здесь царила уютная атмосфера. Все дружно готовили ужин. Меня окружило несколько красивых местных девушек. Им было интересно знать обо мне все, но больше всего — почему украинки так популярны среди иранцев? На этот вопрос не было четкого ответа. Может из-за санкций или по року судьбы, но жениться на иностранке в Иране модно — такая жена всегда фирменная.

Новые подруги были немного похожи между собой — пухлые губы, ярко накрашенные глаза и идеально припудренные скулы. Сделать нос или нарастить ягодицы — обычное дело для многих. Выйти удачно замуж — главный залог успеха в жизни девушки. И если разобраться, то что для женского счастья нужно еще? Вроде больше ничего, но если это становится единственной целью в жизни девушки, становится немного тоскливо и грустно.

До исламской революции Шираз был известен миру, как крупнейший центр виноделия. Благодаря солнечной погоде и теплому климату, здесь выращивали лучшие сорта винограда. Сейчас из него делают только сок. Но местные все равно стараются поддерживать статус города веселья, устраивая дружеские вечеринки, куда приглашают, как близких, так и самых дальних друзей, радуясь каждому новому человеку.

В конце концов дорога нас привела к гробнице Великого Кира или, как бы сразу поправил каждый иранец, Куруша. Киром персидского правителя никто в Иране не называет, так как значение слова звучит скорей оскарбительно. Куруш вернее и ассоциируется с солнцем. Согласно истории, он вырос в семье рабов, где родившегося наследника прятали от ранней смерти. Увидев и прочувствовав жизнь в неволе, парень вырос, взбунтовался и создал династию Ахеменидов, первым делом отменив рабство и став всем работникам труд оплачивать.

Когда Кир Великий вошёл в Вавилон в 539 г. до н.э. как завоеватель, он относился к людям с уважением и никогда не нарушал их достоинства и права, разрешая придерживаться своей религии и этнической ценности. Этот день превратился в исторический день для всего человечества. Появился первый правитель, заботящийся о правах человека.

Древнегреческий писатель Плутарх упоминает о надписи, которая была начертана на гробнице:

«Человек, кто бы ты ни был и откуда бы ты ни шёл, потому что я знаю, что ты придёшь, я — Кир, приобретший царство для персов. Не лишай же меня той небольшой земли, что окружает моё тело».

Но, к сожалению, его гробница была разграблена еще до прибытия Александра Македонского. Увидев опустошённую комнату, юный полководец приказал найти виновных и казнить, отдав тем самым честь великому персидскому царю.

Белый внедорожник не спеша спускался по дороге горного хребта Загрос. Вокруг зеленели луга, вдали блестело озеро. Уже подъезжали к нему, как вдруг показались натянутые черные тенты. Подъехав ближе к одному из них, увидели слегка полноватую женщину в небесном платье и темном платке. Она держала в руке длинную деревянную ложку и звала детей к обеду. Детвора весело играла вокруг большой палатки. По горному холму, в стороне, спускался и спешил к обеду на ослике усатый муж, одетый в широкие шаровары и в просторную рубашку.

— Это кашкайцы — один из самых древних народов Ирана, — объяснили мне в машине, — они до сих пор ведут кочующий образ жизни.

Как же удивительно, неужели те самые кашкайцы, которым принадлежал персидский сад Эрам в Ширазе? Как оказалось, даже те самые, в честь которых японская компания Ниссан назвала свой знаменитый внедорожник. Часть этого народа осела и начала активно развиваться, а часть так и мигрирует, наслаждаясь жизнью на природе, особо не мечтая о торговых центрах и фастфудах.

Племя Кашкай состоит из комбинации тюркских, курдских, лорских и арабских племен, но большинство из них являются тюркоязычными, а язык, на котором говорят — западно-турецкий. Многие шииты. Провинция Фарс является их главным центром жизни. Хотя со временем территория настолько расширилась, что включает в себя уже несколько провинций.

Со всеми своими верблюдами, козами, овцами, лошадьми и осликами, ближе к зиме, племя переезжает на другие пастбища, более южнее, к Персидскому заливу. А к лету снова возвращаются на старую стоянку.

Кашкайцев в Иране считают самыми счастливыми людьми. На специальных церемониях, праздниках и свадьбах они становятся в большой круг с носовыми платками в руках и ритмично встряхивают ими, при этом запевая все вместе душевную народную песню. Пить чай и курить кальян — любимые интересы племени. А еще, конечно же, костюмы и ковры — настоящие искусство, дошедшее до наших дней, благодаря любви кашкайских женщин к своему ремеслу.

Солнце начинало садится за горизонт и сочные салатовые луга приобретали розоватый оттенок. Мы остановились возле одного гуляющего счастливого папы. Он весело, вместе со своими детьми, рассекал высокую траву по широким необъятным просторам. Кто-то из ребят в машине спросил как дела и пожелал не быть уставшим. На что мужчина улыбнулся и помахал рукой на прощание вслед. Его радостные глаза и широкая искренняя улыбка еще долго сияла в боковом стекле внедорожника.

Утром в горах всегда прохладно, а сегодня ещё и дул сильный ветер. Начинался новый день. Уже несколько недель рабочая бригада остановилась на одной из железнодорожных станций — строили мост Вереск, который должен был соединить два опасных обрыва. Рядом, из соседней вершины, за всем происходящем молчаливо наблюдал старый замок. Своим холодным и безмолвным видом он напоминал о быстроте движения времени.

Помолившись, как следует — от всей душы, Исмаил улыбнулся солнцу, потёр ладони, чтобы стало теплее, и громко вздохнул. Он сегодня плохо спал, поэтому решил раньше начать свою работу. Подняв голову вверх и посмотрев на будущий мост, который еще чуть-чуть и будет считаться одним из лучших инженерных сооружений в мире, начал подниматься вверх.

Рабочие уже суетились — нужно было успеть выполнить план. Осталось совсем немного и новая дорога будет продлена. Вспомнив улыбку красавицы бабушки, дедушка вытащил инструменты из сумки и начал тянуться с ними еще выше. Вдруг неожиданное ощущение свободы сменилось сжимающим чувством страха. Он сорвался.

Оказалось, что между иранскими женщинами и мной разница всё-таки есть. Им никак было не понять, как золото можно не любить. Все наши споры о том, что не такое уж это и выгодное капиталовложение, заканчивались обещаниями не отказываться от дорогих подарков. Меня этот сомнительный актив всегда только утяжелял. И как бы свекровь не учила правильно отвечать на вопрос, какой презент лучше получить на праздник — лукавить ради выгоды не всегда получалось. Но однажды, увидела на рынке, как одна женщина сметала золотистую кожуру лука с дороги. Внезапно такого же цвета браслет выпал из черного рукава и упал на тонкое запястье хозяйки. Это смотрелось настолько красиво со стороны, что любовь к ювелирным украшениям перестала казаться холодной расчетливой меркантильностью. Теперь уверенна, что именно так женщины в Иране укрепляют свои чары и статус в обществе.

Стала внимательнее присматриваться к иранкам. Они никогда не казались мне теми, кого подавляют мужчины. Может быть так было раньше? Когда жених и невеста знакомились друг с другом только после совещания родителей за чашкой чая с фруктами? Совсем не так давно, возраст восемнадцать лет считался пределом красоты и нежности. А еще раньше — и младше. В наше время девушки, попадающие в категорию невест, значительно постарели.

Иранские мужчины хорошо знают секреты отличного настроения жен. Они ходят с ними на шоппинг и дарят золото по праздникам. И чем больше украшений, тем сильнее муж показывает свою любовь к другой половине.

Однажды вместе со свекровью попали на очередную женскую вечеринку, куда пришли и молодые девушки, и старые бабушки. Мужчины в это время работали.

Признаюсь, на таких мероприятиях всегда немного летала от всеобщего гостеприимства и внимания. Всем была интересна иностранка. Мы общались, пили чай, ели сладости и фрукты, а потом каждая из женщин по кругу читали цитаты Руми — делились любимыми фразами, которые в трудные минуты жизни их вдохновили. Организовала встречу женщина, победившая рак. Наверное, это и был тот самый случай, когда вера и наставления любимого философа и мистика являлись главным источником света для движения вперед. И, конечно же, семья, которая ее поддержала.

Под конец мероприятия раньше всех стали собираться женщины постарше. Кто помоложе, остались слушать рассказ свекрови обо мне. Она хвалилась и говорила как ей повезло:

— Свадьбу не захотели играть, а мехрие (прим. автора — сумма денег, которую должен выплатить муж жене в случае развода) попросила всего лишь 100$.

Вдруг несколько молодых девушек обернулись и начали пристально меня осматривать. В их глазах читался восторг. Мне показалось, что надо мною начал сиять нимб, а сзади распускаться крылья. Женщины в браке смотрели по-другому - сожалея. А я не могла понять, как в такой счастливый момент в жизни, когда ты готова пойти ради него на что угодно, уже думать о разводе и за что буду жить?

Дни незаметно мчались, большинство из которых проходили в университете. Приближался мой второй Новруз. Тегеранские улицы в какой-то момент стали абсолютно пустыми. Хоть вершины Эльбруса все еще и дымили белой вьюгой, город начинал нагреваться.

В очередной предновогодний весенний денёк вместе с мужем пили фреш на обочине дороги, как вдруг остановилась машина со смешным иранским логотипом — голова лошади. Из заднего окна виднелись матрасы, подушки и одеяла. Есть даже подозрение, что за ними сидели еще и дети. Боковое окно автомобиля опустилось и оттуда, через виднеющийся женский силуэт, усердно прикрывавшийся платком, показался длинный нос, а за ним усатый мужчина. Он держал одной рукой руль, другой исписанную тетрадь, где кто-то размашисто нарисовал ручкой перекресток со стрелками:

— Ого (прим. автора — обращение к мужчине в Иране), извините, как проехать к площади Фирдоуси? — уточнил путешественник у мужа.

Тегеран потихоньку опустошался местными и наполнялся приезжими. Все начинали массово путешествовать по стране.

За обедом муж подметил, что у меня уже неплохо получается есть вилкой и ложкой, правда руки немного путаю. Мой персидский становился лучше и теперь многое стало для меня яснее. Мы с нетерпением ждали, когда все уедут из Тегерана, чтобы воздух стал чище и появился кислород. Наверное, это самый большой минус жизни в восточном мегаполисе — ты постоянно пытаешься из выхлопных газов, которые пропитывают все углы жилых домов, выхватить хоть маленький глоток полезного воздуха. Иногда возникает ощущение, будто находишься внутри огромного машинного механизма, который просто тебя проглотил. Смог — вот тот незаметный враг нашего времени, который реально опасен в огромных бетонных джунглях.

Не дождавшись хорошего воздуха, тоже отправились путешествовать. Я все продолжала искать ответ, почему эта часть мира притянула меня именно сюда. Казалось, что причина скрывалась где-то глубже, чем просто «вышла замуж за иранца».

В большинстве случаев иранцы меряются между собой мужским достоинством, образно говоря. Это поняла, когда увидела старую фотографию одного персидского кладбища, усеянного фигурами фаллосов. Все они были разных размеров и высота их зависела от богатства умершего. И тогда мне все стало абсолютно ясно — вот она вершина патриархата!

Наш мир устроен настолько гармонично, что мужчина может только с женщиной передавать эстафету жизни дальше. Все сотворено в балансе. Вместе мы непобедимая сила. Так вот, я все к тому, что когда в воздухе переизбыток тестостерона и собираются больше чем один альфа-самец, погода меняется сильными порывами ветра, которые могут перерасти в ураган и уничтожить все на своем пути.

В Иране существует настоящая мужская дружба и своя философия отношений. «Обидеть друзей — угодить врагам» — гласит персидская пословица. А распространённое выражение «Фадои дори», которое дословно переводится «У тебя есть раб», говорит о верности. Фраза укоренилась в повседневной речи еще со времен древних ассасинов. Вы когда-нибудь слышали о таких?

Благодаря компьютерной игре, их слава просочилась сквозь тысячелетия и распространилась в головах тинейджеров. Безупречные наемники, преданные убийцы. Такими мир знает секту персидских исмаилитов, которыми управлял Хассан ибн Саббах. На стыке Талышских гор и центрального Эльбурса, в уединенной долине, которая почти забыта внешним миром, покоятся руины замка Аламут — последние свидетели самого страшного секрета истории. На высоте 2163 метра горная крепость была долгое время древним очагом тайн и интриг безумного гения. Веками жители Аламута определяли судьбы империй, а также наводили ужас на сердца правителей.

Название Аламут произошло от древнего персидского царя, который во время охоты следовал за огромным орлом. Птица приземлилась на вершине труднодоступной горы. Король воспринял это как благоприятное предзнаменование и, понимая стратегическую ценность места, построил там замок, назвав его Аламут, что означает «Гнездо орла».

Примерно через два столетия, после основания замка, на него наткнулся молодой Хасан Сабах. Он был исмаилитским шиитом и увлекался эзотерикой. Правящая в те времена империя сельджуков не разделяла такие интересы и подвергала сторонников данной ветви ислама постоянными преследованиями. Следующие два года Хасан прятался в долине от сил власти, подговаривая местных жителей искать работу в замке. Как только он проник внутрь крепости, объявил ее своей и захватил, не проливая ни капли крови.

Завоевав замок, Хасан восстал против сельджуков. Он построил больше защитных сооружений и улучшил орошение урожая. Внутри была построена гигантская библиотека и центр изучения математики, философии, астрономии и алхимии. В течение нескольких лет десятки подобных крепостей были построены в отдаленных районах северного Ирана. Так он создал свое независимое государство, где проповедовал исключительно суровые законы и принуждал всех подданных к строгой аскезе, заключающейся в преднамеренном самоограничении, самоотвержении, либо исполнении трудных обетов, порой включающих в себя самоистязание. Он стал одним из первых, кто практиковал теорию индивидуального террора: его последователи, умевшие исключительно искусно скрываться и растворяться в толпе, убивали молниеносно.

Хасан прожил в крепости 34 года и за все это время не разу из нее не вышел. Был женат, имел детей, но по природе своей был отшельником. Арабские биографы утверждали, что он жил строго по законам, а тех, кто их нарушал, казнил и не миловал никого. Так, он велел казнить одного из своих сыновей, застав его за распитием вина. Другого приговорил к смерти, заподозрив, что тот был причастен к убийству одного праведника. Его сторонники, видя такую неуклонность в поступках, были преданы всем сердцем и стали его глазами и ушами, доносившие обо всем, что творилось за стенами замка. Он наводил ужас своей непредсказуемостью. Если прежние проповедники обычно шли из города в город и проповедовали тайно, то он сидел в своей неприступной крепости и открыто бросал вызов всем. Кто уходил в Аламут, становился неподвластен земным правителям, а о небесном заботился Хасан.

По бесшумной ровной горной дороге мы подъезжали к замку. Воздух был переполнен ароматами трав. Перед нами открывались новые земли. Припарковав автомобиль в ближайшей маленькой деревне, поспешили к руинам крепости. По дороге встретили двух высоких европейцев с рюкзаками. Они оживленно что-то обсуждали, идя по дороге, а за ними следом звенела местная детвора, жадно всматриваясь в лица иностранцев.

У самого подножья горы нас встретил местный парень и уточнил откуда прибыли. Он собирал сведения, чтобы потом сделать отчет для государственных органов о туристах посетивших замок. И вот уже Украина отмечена в его листе.

Мы вплотную подошли к горному утесу высотой более 200 метров. Перед нами стояла нелегкая задача: по ступеням, вьющимися лентой наверх, нужно было подняться на самую вершину. Преодолев полпути, застыли в небольшом каменном углублении, откуда открывался захватывающий вид. Ветер свистел в ушах и подогревал восторг от увиденного. Согласно одной легенде, во время проповедей старца горы его последователи курили гашиш и живо воображали обещанный им рай. Теперь стало ясно, что показывать рай было не так уж и сложно — стоило лишь открыть глаза и наслаждаться горизонтом.

Поднимаясь по горной тропе, в лицо дул холодный ветер, заставляя оглядываться назад. И вот последние препятствие — железная лестница, ведущая на самую вершину. Она, прижавшись к каменной стене, танцевала тверк прямо над обрывом. Посмотрев друг на друга, приняли единогласное решение — не подниматься! Осознав опасность, начали потихоньку спускаться. Главная лаборатория учёных, магов и мистиков так и осталась не исследованной. Место оставило привкус страшной тайны. Это было путешествие в неизведанное прошлое, изменившее будущее.